Лейтмотивом через всю собирательную мифологическую историю человечества проходит тема великой битвы с иными. Начиная от древнегреческих богов и героев, через скандинавскую и германскую мифологии, кельтские предания и далее, вплоть до современной фэнтези с орками, гоблинами, троллями и прочей нечистью.

Если учесть, что мифы зачастую являются отголосками реальных событий, то становится очень интересно – с кем именно могли сражаться наши далекие предки во времена, которые принято называть доисторическими?

Антропоморфные враги

Причем враг всегда не только силен, свиреп, коварен и склонен к геноциду, но и, как правило, антропоморфен. Поневоле вспоминается вроде бы не совсем уместный в контексте мифологии старый тезис из эволюционной теории о том, что наиболее жесткая борьба идет, как раз, между близкородственными и, соответственно, очень похожими друг на друга видами за общие источники еды и наслаждений. А за ним следует и очевидная «крамольная» мысль о возможной фактологической основе древних легендарных сказаний.

Современная палеоархеология все-таки сменила стройную и линейную картину плавной эволюции человеческого рода: питекантроп – человек прямоходящий – неандерталец – кроманьонец – современный человек на крайне запутанные «кустообразные» построения, согласно которым на одной территории могло одновременно существовать по три, четыре а, может быть, даже больше видов гоминид. Причем не за миллион лет до нашей эры, а «буквально вчера» — несколько десятков тысяч лет назад, когда уже полностью сформировавшийся, но все еще наивный Homo sapiens покидал родную Африку, а его, плотоядно ухмыляясь, поджидали кровожадные европейские неандертальцы, мрачные алтайские денисовцы и маленькие, но от этого не менее злобные карликовые люди с острова Флорес, неофициально прозванные археологами «хоббитами».

Даты древних сражений

Битвы, безусловно, кипели. По крайней мере, на стоянках и кроманьонцев, и неандертальцев находят обглоданные кости конфидентов и даже ожерелья из зубов друг дружки. А 3 – 5 % генома, доставшихся нам от неандертальцев, убедительно показывают, что конфликтующие стороны не брезговали при случае и простыми радостями ненасытных победителей. Но самый крайний срок этих сражений, так сказать, психологически важный рубеж, на который еще согласны палеоархеологи, — 40 000 лет назад и ни минутой позже. Мог ли древний человек пронести родовую память о них через, как минимум, две тысячи поколений, чтобы потом воплотить в мифах?

На самом деле вопрос с датировкой эпохи совместного существования человека и других видов гоминид замер сегодня в ситуации неустойчивого равновесия. По большому счету достаточно какой-то одной единственной археологической находки и вся древняя история рода человеческого перевернется с ног на голову. Причем и находки-то вроде есть! И останки неандертальской девочки в пещере на Кавказе ориентировочным возрастом в 20000 лет, и стоянка неандертальцев в Пиренеях, датируемая 100 веком до нашей эры, и совсем уже невероятные сообщения о находках костей неандертальцев в скифских курганах где-то в украинских степях. Но пока они все подвергаются серьезным сомнениям в точности датировок, а некоторые даже и во вменяемости авторов.

А что у классиков?

Но если мы все же пытаемся допустить (впрочем, не мы первые), что соперничество и жесткая конкуренция между древним человеком и его ближайшими родственниками происходила значительно позже, чем это следует сегодня из данных палеоархеологии, и даже отразилась (пусть и в весьма преувеличенном виде) в мифологических преданиях, то имеет смысл поискать какие-нибудь подтверждения этому у античных историков и географов. Например, Страбон, описывая все тот же Кавказ, утверждал, что «Здесь живут также некоторые троглодиты, из-за холодов обитающие в звериных берлогах; но даже у них много ячменного хлеба..». У других классиков мы находим упоминания об этих троглодитах при описании Эфиопии, Турции и Закавказья. В общем, убежденность в их существовании в античности и в средние века была столь очевидной, что Карл Линей, основываясь на свидетельствах древних авторов и рассказах путешественников, даже выделил их в отдельный подвид человека( Homo troglodites), характеризующийся человеческим обликом, обильной волосатостью и неразвитой речью.

Безусловно, соблазн связать этих троглодитов, скажем, с неандертальцами довольно очевиден, и такие попытки делались неоднократно. Консолидированный ответ антропологов был ожидаем — ни о каких неандертальцах не может быть и речи, они вымерли 40 тысяч лет назад, а Страбон и иже с ним просто описывали обычных людей, вернувшихся к жизни в пещерах. Дальнейший содержательный спор пока приостановлен за полным отсутствием новых аргументов.

Библия и не только она

В последнее время как-то вновь вернулась традиция в особо сложных вопросах апеллировать к авторитету Священного Писания. Но там тоже не все однозначно. О создании человека в книге Бытия приведены, собственно, две истории. Согласно первой Господь сотворил мужчину и женщину одновременно, благословил их и заповедал плодиться и размножаться. Вторая же – значительно более известный сюжет об Адаме и Еве. И как это понимать? Тут все зависит от используемого подхода к трактовке ветхозаветных текстов. В сущности, их – три. Первый подходит к Библии как к некоему набору морально-этических притч, слегка связанных для пущей убедительности общим сюжетом, и мы его не рассматриваем.

Второй подход, объединенный в так называемую Критическую школу изучения Ветхого Завета, ни в коей мере не покушаясь на общую сакральность самого повествования, исходит из посылки, что в ходе многократных переписываний священных текстов, в них неизбежно должны были закрасться многочисленные ошибки. Согласно этой школе, известный нам Ветхий Завет представляет собой компиляцию из трех источников, обозначаемых как «Эллохист», «Яхвист» и «Жреческий Кодекс». А два приведенных варианта истории создания человека связаны с тем, что первый из них попал в Библию из «Жреческого кодекса» и является кратким конспектом последующей истории о сотворении человека.

И, наконец, третий подход отвергает саму мысль о возможных ошибках переписчиков как святотатство. Каждое не то что слово, но и даже каждая буква Писания имеет свой великий смысл, и если история создания человека изложена там в двух разных редакциях, значит, зачем-то это нужно. Этот подход еще называют «кабалистическим», что, в общем, оправдано. Ведь, согласитесь, искать скрытые буквенно-цифровые взаимодействия в произвольной компиляции чьих-то неверных пересказов не только глупо, но и крайне обидно.

В общем, на основании подобного подхода было сформулировано учение по преадамитах, загадочных людях с неясной судьбой, сотворенных до Адама и Евы. Причем, оно даже объясняло некоторые библейские парадоксы, как, например, «парадокс жены Каина» (действительно, на ком-то же он женился после изгнания из собственной семьи), но какого-то дальнейшего развития не получило.

Но, если идею о возможном существовании этих преадамитов из Ветхого Завета можно вывести лишь путем довольно смелых допущений, то мусульманские предания не просто утверждают факт их существования, но и приводят имена князей-преадамитов, правящих сим грешным миром еще до появления Адама.

Причем, идея о преадамитах далеко не единственный способ как-то примирить Святое Писание с эволюционной теорией. Известны богословские концепции, согласно которым неандертальцы — это потомки Каина, а кроманьонцы – потомки Сифа. А внешние различия между древними людьми трактуются как Божье проклятье каинитов, утративших красоту первозданного Адама.

Здесь мы, кстати, вплотную подходим к еще одному интереснейшему вопросу о возможном облике разных подвидов гоминид, пределах пластичности генотипа рода Homo и определенном произволе в восстановлении внешнего вида по нескольким случайно найденным костям. Но эта тема уже другой статьи.

А пока можно сохранять надежду, что те же эльфы, орки и гномы могут оказаться не только плодом благородной фантазии Толкиена и его коллег, но и вполне реальными персонажами древнейшей истории человечества.

Николай Дубровин Битвы с иными: правда или вымысел?